Из воспоминаний Веры Лурье:

Однажды Гумилёв сказал мне, что участник петроградской поэтической богемы Николай Оцуп хочет устроить в своей квартире небольшой праздник, но, “разумеется, - как он подчеркнул, - только для взрослых. Что касается такой примерной девушки, как Вы, то об этом и речи быть не может”. Это обидело и одновременно раззадорило меня, ведь мне было 20 лет, и я решила пойти туда. В то время была в полном разгаре Гражданская война, красные сражались против белых, и вечером после 20 часов не разрешалось выходить из дома. Таким образом, домой возвращаться можно было только утром на следующий день, чтобы не быть арестованной на улице.

Когда я вошла в квартиру Оцупа, там уже сидели Гумилёв, поэт Георгий Иванов, морской офицер Колбасьев, который писал рассказы, фотограф Моисей Наппельбаум и его дочери Ида и Фрида. Впоследствии Наппельбаум стал знаменитым советским фотографом. Многие позднейшие портреты Ленина были сделаны им. Говорили, что он стал прекрасным ретушёром Кремля, и, когда было необходимо, удалял с фотографий Троцкого или других противников Сталина. Кроме того, здесь был, конечно, сам Николай Оцуп. В квартире не было света, и мы ходили из комнаты в комнату с керосиновой лампой. Пили что-то ужасное, сделанное из денатурата.

Придя на следущее утро домой, я написала стихотворение, в котором есть строка: "Милые, милые, милые, / Ночь оторвала меня".

Я хотела, чтобы хотя бы кто-то знал, где я собираюсь провести ночь, и я посвятила в свои планы мою гувернантку. Она предостерегла меня от Гумилёва, у него будто бы был сифилис. Якобы по этой причине он был пациентом моего отца.

Костя Вагинов тоже знал об этом вечере. Это был молодой поэт, ученик Гумилёва, который меня в то время очень любил. Сейчас я думаю, что было подло с моей стороны рассказывать об этом Косте. Ведь он вполне мог себе представить, что там в квартире могло происходить. И он знал о моей влюбчивости - а Гумилёв пользовался славой покорителя женских сердец. Костя Вагинов написал посвященное мне стихотворение на книге стихов Анны Ахматовой "Чётки". Это было лирическое, сложное и очень красивое стихотворение. <ст. "Упала ночь в твои ресницы...">

В Берлине я посвятила ему тоже несколько стихотворений <см. ниже>, и мы переписывались долгое время. Позже он стал в Советском Союзе довольно известным поэтом. Он женился на Александре Фёдоровой, тоже участнице "Звучащей раковины", как называлась группа молодых поэтов вокруг Гумилёва. Костя Вагинов умер молодым от туберкулёза...

СТИХИ ВЕРЫ ЛУРЬЕ... ПЕЧАТАЮТСЯ ПО ЕЁ КНИГЕ “STICHOTVORENIJA”, BERLIN FERLAG,1987

* * *
Посвящается К. Вагинову

Чтобы она так громко не звенела,
Я душу спрятала в большой карман.
Остался только след колючих ран.
По улицам бредёт пустое тело.

Ты стал бояться потемневших зал
И не ласкаешь больше мои руки.
Ты бьёшься, бьёшься в непонятной муке.
Зачем ты звон души моей украл!

ЭШЕЛОН

Посвящается К.Вагинову

Мой дом разрушил ветер старый
И песни прежние унёс.
А люди спят на грязных нарах
Под равномерный стук колёс.

Далёким стал прощальный вечер,
Ночной туманный Петроград
И поцелуй последней встречи,
И на лету последний взгляд.

Вагон качается устало,
Фонарь мигает в темноте,
И только сердце-месяц алый
Давно распято на кресте.

* * *

Посвящается К.Вагинову

Снег упал мне в душу белый,
В небе чёрном звёздный взгляд.
Странно проходить без дела
Чуждых улиц длинный ряд.

Колокольцев переливы,
Скрип саней, трамвайный гром.
А у Финского залива
Тихий город, старый дом.

И твоя улыбка, милый,
Длинная твоя шинель.
Колокольцев звон унылый.
В сердце жгучий, белый хмель.

Вера Лурье. Воспоминания. – «Студия» 2005, №9.